На одной из книг монастырской библиотеки – служебной минее[1] за месяц декабрь, изданной в 1771 году, сохранилась полистная[2] вкладная запись:

сия /книга /минiя /дана /вкладу /в село /рождествино /в церковь /рождества /христова / а дал /сию /книгу /свято /троицкия /сергиевы /лавры /иеродиакон / орест

Что за село понятно: это Рождествено в дворцовой волости Александровой слободы. Позже оно входило в Александровский уезд. Сейчас это деревня Рождествено, находится она через реку от деревни Недюревки. Церковь Рождества Христова была в советские годы разрушена.

А кто же такой иеродиакон Орест из Троице-Сергиевой Лавры, и какое он имел отношение к селу Рождествену, что подарил для храма весьма недешевую книгу?

Это удалось узнать из документов лаврского архива, хранящихся ныне в Российской государственной библиотеке (РГБ) и Российском государственном архиве древних актов (РГАДА).

История оказалась в буквальном смысле чудесная.

Однажды в 1741 году, вскоре после Пасхи, около Недели Жен-мироносиц, в семье дьячка церкви Рождества Христова из дворцового села Рождествина Федора Фадеева случилось несчастье: ночью у его 12-летнего сына Герасима отнялись ноги и руки. Пальцы рук и ног мальчика судорожно сжались, и с этого времени отрок креститься мог только кулаком, а передвигался ползком, опираясь на локти и колени.

Уже тогда Герасим дал обещание стать монахом в Троице-Сергиевой обители, но до исполнения обета прошло 8 лет. Однажды, около 1745 года, его свозили для молитвы к преподобному Сергию Радонежскому в Лавру, но тогда он «пострижения не сподобился».

Не забывал Герасим о своем обете, но исполнить его было сложно, ведь даже съездить для поклонения Преподобному Сергию он сам не мог.

4 февраля 1749 года оказавшийся по делам в селе Рождествине пономарь села Озерецкого Яков Иванов по пути домой взял болящего 20-летнего юношу Герасима с собой. Оставил он его в селе Дерюзине, в доме дьячка Семена Савельева, собиравшегося на богомолие в Лавру. Мать дьячка, вдова Евдокия Дорофеева[3], была крестной матерью Герасима Федорова. Вместе с ней дьячек Семен Савельев, взяв Герасима, и отправились в путь 13-го февраля. Приехали рано и остановились у знакомых, в доме умершего священника приходской Ильинской церкви Родиона.

С началом благовеста к часам дьячек Семен с матерью повезли Герасима на лошади в Лавру, до самой паперти Троицкой церкви. Когда его вынули из саней, больной юноша по обычаю своему пополз в церковь, где слушал часы и вечерню[4]. После богослужения он приполз к раке мощей преподобного Сергия Радонежского и приложился к святым мощам. Сразу же Герасим почувствовал некоторую свободу в скованных суставах рук и ног, и пальцы рук его разогнулись. Но ногами он еще не владел, и от мощей и из церкви по-прежнему выполз.

Семен и Евдокия отвезли Герасима в санях к лаврской больнице, где находился его двоюродный брат белый диакон Феодор Иванов. Там он оставался до следующего дня, ползал для моления в больничную церковь, а иногда молился и в келье диакона Федора. И с помощию Всесильного Бога и молитвами угодника Божия великого чудотворца Сергия  пальцы ног его разогнулись, он смог встать на ноги и ходить. О полученном исцелении Герасим объявил диакону Феодору и живущему с ним в одной келье монаху Варлааму.

Весть о случившемся чуде и прошение Герасима о пострижении в монашество передали в Лаврский духовный собор. Через несколько дней, 18 февраля 1749 года дьячкова сына Герасима Федорова призвали за заседание духовного собора, где он рассказал о случившемся, назвал многих лиц, которые были свидетелями его болезни и попросил о постриге.

Одним его словам члены собора верить не стали, а постановили для удостоверения в них допросить живущих в Лавре свидетелей, а также послать запрос в Переславскую духовную консисторию, чтобы от нее провели следствие в селе Рождествине, расспросив отца Герасима дьяка Федора Фадеева и местных жителей.

Видимо, ответ из Переславской Консистории был удовлетворительным, и сведения о 8-летней болезни Герасима подтвердились, так как 1 июля того же года, во время посещения Троицкой Лавры Императрицей Елисаветой Петровной, Архиепископ Арсений получил от нее устное соизволение о пострижении «дьячкова сына Герасима Федорова (который от болезни получил исцеление при святых мощах великаго чудотворца Сергия Радонежскаго)» вместе с тремя другими кандидатами — учителями семинарии Василием Чепелевским и Стефаном Скибинским и послушником из дворовых людей князя Голицына Ивана Климентова сына Ханина. Благодаря исцелению для Герасима было сделано исключение из правил Духовного регламента, ведь ни образования духовного он не имел, ни послушнического искуса не проходил. 10 июля Архиепископ Арсений подписал указ о пострижении. Спустя несколько дней Герасима постригли в монахи, дав ему новое имя – Орест.

Об исцелении своем Орест не забывал: и спустя 20 лет, в ведомости о монашествующих за 1769 г., он повествует о бывшем прежде пострига чудесном исцелении от болезни:

«Иеродиакон Орест, из великороссиан, от  роду имею сорок лет, уроженец Переславской епархии и уезда Залескаго Александровой слободы церкви Рождества Христова дьячков сын, жительство имел при отце своем, и за получением обдержимой осмилетней невладеющей руками и ногами болезни у раки преподобнаго чюдотворца Сергия исцеления по имяному указу в 749-м году пострижен в монашество в Лавре преосвященным Арсением Архиепископом Переславским и Дмитровским и Троицкия Лавры Архимандритом (что ныне митрополит Киевский), а во иеродиакона посвящен в 754-м году по сообщению из учрежденного собора Преосвященным Иларионом епископом Сарским и Подонским, о чем значит в имеющихся в соборе делах имянно, в коме звании и поныне обываю. Будучи мирским законным браком обязан не был.

Иеродиякон Орест».

Видимо, монашескую жизнь отец Орест проводил весьма достойно. Ни разу он не был отмечен в штрафных ведомостях, а в конце 1774 – начале 1775 года его рукоположили во иеромонаха. В 1791 году иеромонах Орест находился в приписном к Лавре Стефано-Махрищском монастыре, но вскоре его вернули в Троице-Сергиеву Лавру. В ней и окончился его земной путь 9 июня 1793 года.

По заведенному в Лавре порядку оставшееся после него имущество описали соборные иеромонахи (благочинный, ризничий и головщик). Завещания иеромонах Орест не оставил, и по благословению священноархимандрита Лавры митрополита Московского и Калужского Платона оно было роздано его ближайшим бедным родственникам, а также малоимущим монахам. Бедных, старых и немощным родственников у Ореста было немало.

Часть вещей и икон отдали его родной сестре-вдове Стефаниде Федоровой: образ Димитрия чудотворца и Богоматери на холсте в рамах, полукафтанье китайчатое на овчинном меху, занавеску набойчатую, /хлопчато/бумажный платок, оловянный поднос, железную сковороду, кочергу, ухват сковородник и воронку.

Духовнику иеромонаху Вениамину отдали его собственный Деисус и медные чайник и кастрюльку, а также выделили покрытый черным плисом рукав, кожаный камилавочник, медный подсвечник со щипцами и зеркало.

В больничную церковь передали ветхую следованную псалтирь, оловянную тарелку и семь утиральных платков.

Не указано было, кому отдали имевшиеся у иеромонаха Ореста два образа Видения Божией Матери чудотворцу Сергию и деревянный крест с Распятием, а также маленький – «в осьмуху» — канонник.

Монашескую одежду раздали нуждающимся монахам: плисовую камилавку – монаху Аркадию, креповый шелковый клобук – иеродиакону Лазарю. Суконную рясу кофейного цвета отдали родному племяннику лаврскому диакону Стефану Иванову, и овчинное полукафтанье, покрытое синим сукном – двоюродному брату заштатному старому священнику села Рождествина Василию Стефанову.

Более половины из оставшихся 308 рублей денег ушло на погребение и поминовение новопреставленного., а также раздачу богаделенным и нищим. 100 рублей поделили между родственниками иеромонаха Ореста: родной сестре вдове Стефаниде Федоровой – 30 рублей, двоюродному брату священнику Василию Стефанову – 20, родным племяннику диакону Стефану Иванову и племяннице Стефаниде Стефановой – по 15 рублей, родственнице вдове Анне Федоровой и двоюродному племяннику дьячку села Рождествина Василию Алексееву – по 10 рублей.

Оставшиеся 53 рубля 10 копеек были употреблены на доделку ризы и позолоту образа Видения Богоматери чудотворцу Сергию, который находился перед его ракой.

Так и после кончины своей иеромонах Орест послужил Преподобному Сергию, от которого получил некогда исцеление. А вклад его в церковь села Рождествена  — богослужебная минея — сохранил память о нем самом в истории, хоть и церкви той уже нет.

Использованные документы:

РГБ ф. 301.I. д. 772. Указы учрежденного собора 1749 года, 583 л. с порожними. Л. 27, 307-308.

РГБ ф. 301.I.  Д. 723 Протоколы учрежденного собора 1749 года с января до 21 июня, 806 листов с порожними. Л.16, 244-245 об., 249-251

(с сайта http://old.stsl.ru/manuscripts)

РГАДА ф. 1204 оп. 1 д. 353. О монашествующих 1769 год. Л. 23-23 об.

РГАДА ф. 1204 оп. 1 д. 1845. О умерших 1793 год. Л. 13-24.

(с сайта http://rgada.info/koll/1204)

Приложение

(РГБ ф. 301.I.  Д. 723 Протоколы учрежденного собора 1749 года с января до 21 июня, 806 листов с порожними. Л. 244-245 об.)

ПО УКАЗУ ЕЯ ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА Свято Троицкия Сергиевы Лавры учрежденный собор слушал словесного объявления Переславльского уезду присудствующаго к дворцовой Александровой слободе села Рождествина церкви Рождества Христова дьячкова сына Герасима Федорова в котором от него показано: от роду де он Герасим имеет себе дватцать лет, холост, родина ево в показанном селе Рождествине, отец де во Федор Фадеев обывает и ныне при той церкви действительным дьячком, и он де Герасим жительство имеет при оном отце своем. И в прошлых годех, тому ныне осмой год, а в котором месяце и числе сказать не упомнит, точию после Недели Святой Пасхи вскоре около Недели жен мироносиц, ночным временем отнялись у него обе ноги по колени и обе руки по кисти и персты у рук зжались в кулак а у ног пригнулись к подошвам, и как руками до кистей, так и ногами до колен ничем не владел, и крестился за согбением у рук пальцов кулаком, и хождение чрез великую нужду имел ползанием на коленах и ручных локтях, а иногда и на кулаках и на согбенных недействуемых перстах, от котораго де ползания значит у него и ныне на правом колене от тягости немалая шишка. И как де ему вышеписанная отнятием рук и ног болезнь приключилась, то де он Герасим положил свое намерение, чтоб в Троицкой Лавре пострищись в монаха, и содержал оное свое обещание всегда в мысли своей. И в прошлом же году тому ныне года с два в Троицкую Лавру он Герасим для моления преподобному и богоносному отцу нашему Сергию Радонежскому чюдотворцу привожен был, точию пострижения не сподобился, и по желанию ево и дабы съездить для молебствия к преподобному чюдотворцу Сергию (л.244об.) в нынешнем 1749-м году февраля 4-го дня из помянутого села Рождествина в помянутой же болезни взял ево Герасима прилучившийся во оном селе села Озерецкого понамарь Яков Иванов, и привез в село Дерюзино в дом к дьячку Семену Савельеву, у которого де дьячка в доме он Герасим был показанного ж февраля по 13-е число. И оного де 13-го числа помянутой дьячек Семен Савельев с матерью своею родною, а ему Герасиму матерью ж крестною вдовою Евдокеею Дорофеевою в означенной же болезни привезли ево Герасима поутру в Троицкую Лавру приходской церкви Илии пророка в дом умершаго священника Родиона, в котором де доме он Герасим до благовесту к часам и был, и видели де ево викарной священник Михаил Леонтьев да семинарист Иван Родионов, и как де стали к часам благовестить, то де помянутой села Дерюзина дьячек Семен с матерью повезли ево Герасима на лошади в самую обитель чюдотворца Сергия, и привезли до паперти церкви Святыя Троицы в той же одержимой ево Герасима осмилетней болезни. И как де ево при  той церкви из саней выняли, то де он Герасим в тое церковь для моления пополз по прежнему на коленах и локтях и взошел в той церкви слушал часы и вечерню, и по отпетии часов и вечерни приползши он Герасим к раке мощей преподобнаго чюдотворца Сергия, приложился к его святым мощам в покров и по приложению к святым мощам он Герасим стал в ножных и ручных жилах, коими не владел, чувствовать малую свободу, и рук персты разогнулись и стали быть по прежнему. И от мощей преподобного чюдотворца Сергия отполз по прежнему и из церкви вон выполз же. И помянутые де села Дерюзина дьячек Семен с матерью, посадя ево у паперти на лошадь в сани, отвезли к обывающему в больнице белому диакону, (л. 245) а ево Герасимову брату Федору Иванову в келлию, у которого де он Герасим был означенное февраля 13 и 14-е числа, и ползал для моления в больничную церковь, а иногда молился и в келлии онаго диакона Федора. И потом за помощию Всесильнаго Бога и молитвами угодника Божия великаго чюдотворца Сергия у ног пальцы от подошв розогнулись и стали быть по прежнему, на которых начал он становиться, и о той себе получившей свободе объявил он Герасим помянутому диакону Феодору и живущему со оным диаконом в одной келье монаху Варлааму, и стал на ногах своих ходить действительно. А как де он Герасим в церковь Святыя Троицы для приложения к мощам преподобнаго чудотворца Сергия полз, то де видели в той церкви иеромонах Аверкий Костянтиновский, который читает синодик, а в болнишной де церкви иеромонах Иессей и протчие монахи, а кто именем того не знает, и о вышеписанном он Герасим показывает сущую правду и желает неотменно, дабы по деланию ево сподоблену быть во обители преподобнаго чудотворца Сергия монашества. А понеже оной дьячков сын Герасим Федоров во объявленной им болезни осмилетнее время подлинно ль находился, и родитель ево показанной дьячек Федор Фадеев и протчия тамошния обыватели об оной ево болезни заподлинно кто сведомы, о том без надлежащаго следствия над оном представленном от него Герасима объявлена утвердиться сумнительно. Показанное ж село Рождествено состоит в Переславской епархии. Того ради ПРИКАЗАЛИ о вышепрописанном имеющимися в Троицкой Лавре свидетели (л.245об.) учинить следствие, а о произведении ж о помянутой ево болезни против вышеписанного объявления надлежащаго отцом ево Герасимовым и протчими тамошними обыватели следствия из учрежденнаго собора в Переславскую духовную консисторию сообщить промемориею, и требовать что о вышеписанном по следствию явится, о том бы из Переславской духовной консистории во учрежденный собор сообщено было промемориею ж. А о том же за известие и в кантору Святейшаго Правительствующаго Синода члена Преосвященного Арсения архиепископа Переславского и Дмитровского и архимандрита Свято Троицкия Сергиевы Лавры из учрежденного собора представить доношением. Сей протокол по записании содержать с протчими во учрежденном соборе, а для исполнения в повытье дать копию.

Келарь Феофан Чарнуцкий

Казначей иеромонах Мисаил

Соборный и экклисиарх иеромонах Мануил

Соборной иеромонах Инокентий

Соборный иеромонах Леонтий

Соборной иеромонах Иов.

Приказной Петр Осипов.

Подписан 1749 года,

Февраля 18 дня.

[1] Книга, содержащая в себе текст церковных служб на все дни определенного месяца в календарном порядке

[2] Расположенная на ряде следующих друг за другом листов книги

[3] Сестра заштатного священника села Рождествина Ивана Дорофеева.

[4] Богослужение времени Великого поста