Борисоглебский храм в селе Волохове после революции разделил судьбу большинства русских церквей. Весной 1922 года из него было изъято якобы для помощи голодающим наиболее ценное церковное имущество. Сам храм, а также священник, обложен советской властью большими налогами. Все священнослужители стали «лишенцами» — по самой своей принадлежности к религиозному культу были лишены гражданских и избирательных прав.

Более 30-ти лет, с 27 сентября 1894 года и до 1927 г. служил в Волоховском храме  Михаил Васильевич Виноградов (1867 г.р.) — протоиерей, благочинный окрестных церквей.

В 1927 – 1929 гг. в Борисоглебской церкви его сменил у престола Божия младший брат — священник Алексей Васильевич Виноградов (1872 г.р.), впоследствии репрессированный в селе Ново-Воскресенском.

В конце 1920-х годов псаломщицей в Волохове была бывшая насельница Успенского монастыря г. Александрова инокиня Домна Ивановна Питерцева (1888 г.р.) Позже, в марте 1937 года, она была арестована в составе церковной общины села Махры. На допросах вины своей не признала, ничьих имен не назвала, и была приговорена всего к 2-м годам гласного надзора. После открытия Троицкого собора г. Александрова до глубокой старости инокиня Домна пела в нем на клиросе.

В сентябре 1930 года под давлением властей в селе Волохове была зарегистрирована группа верующих из 208 человек обновленческого церковного направления. Священником стал только что «рукоположенный» Александровским «архиереем» Михаил Андреевич Стрыгин 1874 года рождения. Уже к июлю 1931 года храм опять числился «тихоновским», служил в нем священник Михаил Александрович Тархов, расстрелянный в 1938 году, будучи обновленцем.

В 1933—34 м году служил, похоже, тот же Стрыгин, фамилию которого советские власти ошибочно писали то «Строганов», то «Стриганов». Для получения возможности совершать богослужение в патриаршем храме он должен был принести публичное покаяние в обновленчестве и принять рукоположение в иерейский сан от законного епископа.

В 1934 – 1935 году в Волохове служил иеромонах Аристарх (в миру Александр Елисеев). Родился он в 1886 году в деревне под Санкт- Петербургом, с юных лет был монахом Свято-Троицкого Николаевского монастыря в Южно-Уссурийском крае. В наших краях оказался вместе с братией своего монастыря во главе с настоятелем архимандритом Сергием (Озеровым). Вместе с ними был и осужден, и расстрелян 9 сентября 1937 года. Как писала бывшая в те же годы в Волохове монахиня Сергия (Наталья Александровна Голубцова), иеромонах Аристарх был малограмотным, и не мог противостоять натиску обновленцев, и поэтому был епископом Хрисогоном переведен в село Ратницкое Гаврилово-Посадского района. А на его место в 1936 году по рекомендации той же монахини Сергии был назначен вернувшийся из ссылки очень грамотный московский священник Вениамин Александрович Воскресенский (будущий митрополит Елевферий).

В том же 1936 году приехали в Волохово монахини Екатерина Колгина и Анна Владимировна Крутова — бывшие насельницы Покровского Хотьковского монастыря.

В феврале 1937 года отца Вениамина сменил у престола священник Василий Михайлович Никологорский. Все они были уже ранее осуждены и отбыли по нескольку лет ссылок. Отец Василий, служивший до революции в Подмосковье, отбывал в 1930-е гг. ссылку в г. Юрьеве-Польском.

С приездом отца Василия множество верующих из окрестных селений потянулись в храм. Кроме жителей Волохова и окрестных деревень постоянными прихожанами стали жители Арсак и рабочие фабрики 5 Октября из поселка Струнино. 27 августа 1937 года священник и монахини были арестованы по обвинению в к/р деятельности, направленной против существующего строя, в ведении деятельности, направленной на ослабление «мощи колхозов». «Он настолько организовал свои действия, — давали показания свидетели, — что ни один революционный праздник на селе не праздновали, он заглушал их своими мерами по организации церковных праздников. Так он сорвал празднование 1 мая». Обвиняли священника и монахинь также в выражении сочувствия колхозникам и в даче им денег.

Постановлением тройки НКВД инокиня Анна приговорена к 10-ти годам ИТЛ, а отец Василий и инокиня Екатерина 9 октября 1937 года были расстреляны.

 

 

 

 

 

 

С арестом священника прекратилось совершение богослужений в Борисоглебской церкви, хотя юридически храм закрыт не был. Ключи от него хранились у бывшей церковной старосты Татьяны Петровны Сорокиной из дер. Арсаки. Благодаря ей церковное имущество оставалось нетронутым: при осмотре храма в 1946 году оказалось, что «внутри все абсолютно сохранилось, даже 3 антиминса (книги, ризница, богослужебные сосуды – все сохранно, и… церковь ничем не занята».

Единственное, что пострадало за эти годы – пол в зимней части храма. Плитка была повреждена от весеннего половодья, а особый ущерб нанес  председатель сельсовета, который в 1948 году на 5-ти кв. метрах выбрал кирпич от калориферных печей из подвала, сделав из него себе печку для обжига горшков, после чего часть пола в храме провалилась.

Заезжавший в Волохово в 1947 году священник писал: «Храм хоть и не особо велик, но выстроен хорошо и прочно, очень светлый и со вкусом отделан. Принадлежности богослужебного ритуала все на месте и в исправности. Так что со стороны готовности храма к открытию богослужения нет препятствий».

С началом войны в начале 40-х годов, когда по стране стали открываться некоторые храмы, появилась надежда и у волоховских верующих, которые начали хлопотать об открытии своей церкви. С 1941-го года за подписью той же Татьяны Сорокиной было отправлено множество ходатайств во все инстанции. В 1948 году в очередном письме было сказано: «об открытии нашего Божьего храма… десятки раз обращались в район, неоднократно обращались в область, к Владимирскому Владыке, дважды обращались в Моск. Патриархию…».

Трогательное прошение на имя Патриарха стоит привести полностью:

Великому Господину и отцу нашему Алексею, Святейшему Патриарху все России

Верующих прихожан села Волохова Струнинского района Владимир. области

Усерднейшее прошение.

Все мы верующие села Волохова, к которому принадлежат 25 деревень и город Струнино, в коем более 15и тысяч жителей, уже 6 лет хлопочем об открытии нашего храма. Он остается совершенно целеньким. Руки вредителей не коснулись его. Все в нем налицо целое – все три иконостаса, весь инвентарь, облачения, книги, в алтаре вся святыня – хоть завтра можно служить. Если и требуется незначительный ремонт виде частичного остекления, то на это потребуется 1 неделя. Просим выслать ревизию и убедиться. Неоднократно некоторые из членов Совета были у Вашего Святейшества, Вы просили об этом писать… И мы от прихожан исписали гору бумаг, а результата добраго и по сей день не добьемся.

Из Совета по делам Православной Церкви посылают во Владимирский Обл Исполком, а этот последний ссылается на райисполком Струнинский. Здесь же председатель райисполкома Скотников тоже твердит, что пока он жив — не допустит открытия храма.

Святейший и дорогой наш отец! Да неужели только от него и зависит открытие храма и судьба верующих сердец? Мы тому не верим. Мы вынуждены просить, Святейший, Вас об удовлетворении наших верующих сердец и подвинуть дело об открытии храма. Из 25 деревень и из гор. Струнино, который отстоит от села Волохова в 4-х верстах, в свободное от работ дни масса женщин с малыми детьми едут по религиозным потребностям в город Александров на поездах. Постоянная давка, шум, детский крик, даже часто многие остаются за невозможностью сесть. Ведь могут быть несчастные случаи и увечья, но никому до этого нет дела. В своих хлопотах издержали много средств и все без пользы.

Пусть Совет по делам Прав. Церкви не безпокоится о том, что церковь отобьет от работы народ. Он сознателен и работает, не покладая рук. И  только в выходные дни может удовлетворять свои религиозные нужды.

Святейший Отец наш Патриарх!

Помогите нам открыть храм, и имя Ваше всегда будет на наших благодарных устах.

Церковный Совет

Подписи прихожан и всей двадцатки во Владимир. Обл. Исполкоме.

19/VI- 1949 года. Село Волохово

Кстати сказать, единомышленник и сотрудник Скотникова — секретарь Струнинского Раийсполкома Костышев тоже заявлял верующим, что пока он жив — церковь не откроется. Жалуясь на него, они писали: «всякие угрозы нам подносит и говорит, что отдам вас под суд за то, что мы хлопочем».

Надеялись на открытие храма в Волохове и священники, не случайно большинство ходатайств малограмотным верующим помогали написать именно они. Были желающие занять место настоятеля в Волохове. Предлагали даже приписать Борисоглебскую церковь к Троицкому собору города Александрова, чтобы службы совершали соборные клирики. Дело было еще в том, что поскольку Волохово и Александров находились в то время в разных районах, Струнинский РайФО запрещал причту Троицкого собора совершать требы в Струнинском районе, не получая подоходный налог с дохода, и угрожал священникам штрафом. «Наш отказ выезжать в Струнино для причащения больных и погребения умерших вызывает среди верующих большое недовольство» — писали священники к Уполномоченному по делам церкви во Владимир, ходатайствуя об открытии церкви в селе Волохове.

А сколько раз обращались к тому же Уполномоченному П.А. Сергиевскому миряне: «Со слезами просим Вас разрешить нам богослужение в нашем храме, за 15 км ездить за батюшкой нам не под руками, да и батюшки не успевают обслуживать 3 города, по этому еще раз просим вас разрешить нам службу в нашем храме, и не допускать окончательного его разрушения». Сколько раз они звали его приехать в Волохово осмотреть церковь, обещая оплатить стоимость дороги, сколько раз сами ездили во Владимир – все тщетно!

Открыть храм власти так и не разрешили. Облисполком трижды выносил решение с отказом, находя каждый раз для этого формальную причину: «Заявители, ходатайствовавшие об открытии церкви, не были уполномочены группой верующих, а действовали по личной инициативе». Хотя и двадцатка группы верующих была зарегистрирована, и подписывались за открытие 120 сельчан.

Последнее постановление Владимирского Облисполкома было принято 8 августа 1950 года: ходатайство верующих об открытии Борисо-Глебской церкви в селе Волохове отклонить. Тогда же было решено имущество церкви реализовать или передать другой церкви.

Оставленный без хозяев храм стал постепенно разрушаться. И лишь через 50 с лишним лет, в 2007 году в нем возобновились богослужения.