Тесная внутренняя связь поста с прощением обид
(слово сказано на вечерне в Неделю сыропустную в Митрофаниевской церкви Саратова 13 (26) февраля 1928 г.)
После разнообразных подготовительных уроков поста и покаяния, в преподанных Святой Церковью в предшествующие посту седмицы, она призывает нас, наконец, вступить в поста великую пучину[iii], как бы долговременное, трудное, по немощи падшего человека, мореплавание, но предварительно испросив друг у друга взаимного прощения.
Такое прощение Святая Церковь считает столь необходимым для настоящего богоугодного подвига поста, что без прощения самый пост считает напрасным, применяя к последнему слова Господа: если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой пред жертвенником, и пойди прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой (Мф. 5: 23–24). Уже с глубоких времен Ветхого Завета о посте, не сопровождающемся прощением обид, слышится грозный глас Господа, осуждающий такой пост: «Почему мы постимся, а Ты не видишь? смиряем души свои, а Ты не знаешь?» — Вот, в день поста вашего вы исполняете волю вашу и требуете тяжких трудов от других. Вот, вы поститесь для ссор и распрей и для того, чтобы дерзкою рукою бить других; вы не поститесь в это время так, чтобы голос ваш был услышан на высоте. Таков ли тот пост, который Я избрал, день, в который томит человек душу свою, когда гнет голову свою, как тростник, и подстилает под себя рубище и пепел? Это ли назовешь постом и днем, угодным Господу? Вот пост, который Я избрал: разреши оковы неправды, развяжи узы ярма, и угнетенных отпусти на свободу, и расторгни всякое ярмо; раздели с голодным хлеб твой, и скитающихся бедных введи в дом; когда увидишь нагого, одень его, и от единокровного твоего не укрывайся. Тогда откроется, как заря, свет твой, и исцеление твое скоро возрастет, и правда твоя пойдет пред тобою, и слава Господня будет сопровождать тебя. Тогда ты воззовешь, и Господь услышит; возопиешь, и Он скажет: «вот Я!» (Ис. 58, 3–9).
Так не угоден Господу пост, сопровождающийся движениями дерзкой руки обидных действий в отношении к ближнему как врагу, поднятием перста кипящей в душе злобы, изливающейся в обидных словах, не соединенный с разрешением оков держащей душу непримиримой ненависти, с уничтожением из памяти рукописания действительных или мнимых обид со стороны ближнего.
Почему же так необходимо для поста прощение обид? Какая связь между тем и другим? Неужели без прощения злому обидчику, который над кротким всепрощением только злобно издевается, прибавляя новые тяжкие обиды, пост не может быть угодным Господу? Слова Христовы непреложны: Богу не угоден пост без прощения обид. В чем существо поста? — В воздержании страстей от всякого зла. Пост как воздержание от пищи есть только начальная ступень поста, восхождение на которую полезно только в зависимости от благополучного восхождения на следующие ступени до самой вершины лестницы. Сама по себе пища не приближает нас к Богу: ибо, едим ли мы, ничего не приобретаем; не едим ли, ничего не теряем (1 Кор. 8: 8). Воздержание от пищи необходимо потому, что для нас так часто становится бог — чрево (Флп. 3: 19), как понуждающее нас ставить его веления и хотения выше воли и заповедей Божиих, и поскольку мы не можем исполнить многих заповедей Божиих, не обуздывая чрева, постольку необходимо и воздержание от пищи.
Но ведь еще более, чем от пищи, необходимо воздержание от всякого зла, следовательно, от крайнего зла, каковым является братоубийственная ненависть. Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца (1 Ин. 3: 15). Какая польза человеку, если он утесняет себя в отношении пищи, а ненависти к брату не может обуздать, простить ближнему обид не хочет? Какая польза, если человек не будет есть мяса и других родов пищи, но будет угрызать и съедать своего ближнего (Гал. 5: 15) человекоубийственной ненавистью, нежеланием простить обиды всегдашним держанием против ближнего зла в сердце? Разве это не пост, Христом осужденный, лицемерный, фарисейский, оцеживание комара и поглощение верблюда (Мф. 23: 24)? Значит, пост и прощение обид связаны между собой тесно и существенно, и отнять у поста прощение обид то же, что вынуть внутренность, оставив оболочку, изъять сердце, оставив кожу и кости. Как необходимо поэтому постящемуся подавлять в себе всякую тень гнева, обиды на ближнего, ненависти, злобы! Человекоубийца считается самым тяжким преступником, для которого и прощение представляется как бы невозможным. Между тем иной человек ежедневно ненавидит, совершает, согласно слову апостола, постоянное «человекоубийство» и думает, однако, что может даже не каяться в этом на исповеди, считая свой гнев справедливым, может без прощения ближнему приступать к Чаше Господней, забывая, что, причащаясь единого Хлеба Жизни, становится со всеми единым Телом в отношении к ближним своим, членом единого Тела.
Казалось бы, зная о такой пагубности злобы и ненависти, человек должен был бы проникнуться готовностью прощать обиды не только заслуженные, но и незаслуженные, наносимые тогда, когда его попытки примирения вызывают новые проявления крайней, беспричинной злобы.
Как, казалось бы, не простить ближнему его малых обид, зная, что за такое прощение можно получить прощение от бесконечно прогневанного Бога, Которому должен человек тьмы талантов (Мф. 18: 24), по слову Господней молитвы: остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим?!
Потщимся вникнуть в этот неотменный долг взаимного всепрощения, приступая к посту, искреннее принять его к сердцу; позаботимся всячески, чтобы этот долг не остался только в красиво произносимых нами словах, но перешел в дела жизни. Означенный общехристианский долг, быть может, к людям, составляющим местную паству, имеет особое приложение: ведь здесь, среди самих древлеправославных людей [речь идет по-видимому о том, что в приходе жили многие придерживающиеся именуемого старым обрядом] существуют какие-то давние разделения, сопровождающиеся какой-то непримиримой злобой одних против других, неуместными криками, спорами в самом храме. Каждый ссорящийся винит других, изливает против них потоки злобных слов, не хочет только в чем-либо завинить себя, признаться хотя одним словом в каких-либо собственных недостатках, каждый, требуя от других миролюбивой уступчивости, не хочет поступиться в своих взглядах и действиях ни на одну йоту. Храм вещественный наполняется богомольцами, которые закрыли двери сердец для Самого Христа, ибо не может обитать Он в храме души, где тесно от ненависти. Несутся моления: да исправится молитва моя, яко кадило пред Тобою, слышатся воздыхания: остави нам долги наша, — но как может направиться к Богу моление, если вторая часть последнего: якоже и мы оставляем должником нашим — звучит прямым недоразумением, какой-то насмешкой над молитвой Господней заповеданной.
Да умолкнет же в дни наступающего поста шум и шипение непримиримой злобы, которой так не место в доме Господнем, в храмах сердец, вечно закрытых для Самого Господа мира! Мирись с соперником твоим скорее (Мф. 5: 25), не жди, пока он придет к тебе с извинениями и поклонами, первый проси прощения у того, кто на тебя обижается, хотя бы совсем несправедливо. Не со словами только, а с делами взаимного прощения приступим к душеспасительному подвигу поста, чтобы самим нам услышать прощение от Господа, сказавшего: Не судите, и не будете судимы; не осуждайте, и не будете осуждены; прощайте, и прощены будете (Лк. 6: 37).
ТАИНСТВО СОБОРОВАНИЯ (ЕЛЕОСВЯЩЕНИЯ)
