Статья мон. Сергии (Каламкаровой) для публикации в краеведческом сборнике «Наше Ополье» № 2 (26) 2019 г.
События восстания 1919 года в Юрьевском уезде трагически отразились на судьбах нескольких священников этой местности. Сведения об этом, взятые из статей в газете «Юрьевские известия» за 1919 год (№ 19 от 23 июля) и документов Государственного архива Владимирской области (ГАВО ф. П-46 оп. 1 д. 360), были опубликованы Сергеем Юрьевичем Храмовым на сайте «Наше Ополье[1]».
Трое священников были расстреляны по постановлению Особой Чрезвычайной Комиссии по ликвидации мятежа в г. Юрьеве-Польском как участники восстания и контрреволюционеры: Петр Молитвословов из села Кузмадина, села Глотова Николай Лосев, села Ильинского Алексей Соловьёв. Поместим здесь их краткие биографии.
Александр Иванович Соловьев родился 10 августа 1886 года в семье псаломщика села Михайловская сторона Суздальского уезда Владимирской губернии. В 1902 году окончил Владимирское духовное училище, в 1909 году – Владимирскую духовную семинарию. В том же году 2 сентября он был года определен псаломщиком к церкви с. Абакумово Покровского уезда, а 20 марта 1910 года перемещен к Троицкому собору города Покрова. 28 января 1915 года его определили во священника к церкви села Ильинского Юрьевского уезда, где он и служил до июля 1919 года, когда был расстрелян по постановлению Особой Чрезвычайной Комиссии по ликвидации мятежа «как контрреволюционер и активный участник мятежа с винтовкой в руках». Его имя было помещено во втором списке 13-ти расстрелянных в газете «Юрьевские известия»[2].
Петр Алексеевич Молитвословов был сыном священника села Глебовское Переславского уезда, родился 19 декабря 1876 года. Окончил Переславское духовное училище, а затем обучался в Вифанской духовной семинарии, но по малоуспешности вышел из 4 класса в 1897 году. 5 октября 1898 года был определен учителем церковно-приходской школы в родное село Глебовское. 13 ноября 1904 г. за усердное и успешное исполнение учительских обязанностей получил благословение Архиепископа Владимирского Сергия и благодарность Владимирского училищного Совета. 19 октября 1906 г. архиепископом Владимирским Николаем был рукоположен во диакона к Троицкой церкви села Карачарова Муромского уезда, откуда через полгода, 5 апреля 1907 г. перемещен к церкви святых Космы и Дамиана села Космодамианского (Кузмадина) Юрьевского уезда и определен в нем же учителем церковно-приходской школы[3]. В 1913 году был образован самостоятельный приход в селе Малом Петровском Юрьевского уезда, и отец Петр, сдав предварительно необходимые экзамены, в марте 1913 года был рукоположен во священника[4]. Через несколько месяцев (точная дата неизвестна[5]), он был переведен на другое место, вероятно, в село Березницы Юрьевского уезда, откуда 11 сентября 1917 года вернулся в село Космодамианское уже в иерейском сане[6]. К Пасхе 1919 года он был награжден набедренником[7]. У отца Петра с матушкой Марией Петровной (р. 13.03.1886 г.) родилось пятеро детей: дочери Серафима (5 июня 1905 г.), Александра (22 апреля 1907 г.), сын Валентин (в 1909 г.), еще двое младших сыновей умерли от дифтерита в возрасте примерно трех и пяти лет.
Имя отца Петра Молитвословова было помещено в первом списке расстрелянных «за принятие активного участия в восстании», якобы за «расклейку прокламаций». Что на самом деле произошло в 1919 году, достоверно мы, вероятно, уже не узнаем, но некоторые подробности рассказала перед своей кончиной в начале 1990-х годов дочь батюшки Александра Петровна своей внучке: «…когда в село пришли большевики, люди прятались по домам, службы в храме не было три дня. Отец Петр собрался идти в храм, а матушка уговаривала его не ходить, опасалась за его жизнь. Отец Петр ответил ей, что ему вверен храм, поэтому он должен идти и пошел.
Батюшку схватили и увезли в Александров[8]. Через три дня его расстреляли. Ночью добрые люди довезли матушку Марию с детьми до железной дороги. Из дома она взяла только иконы. Мария с тремя детьми приехала в Москву к сестре Софье, которая жила в Лыщиковом переулке. Софья приютила их, выделила часть своей квартиры. Иконы отдали в церковь, оставили только одну — образ Спасителя. Серебряный оклад с этой иконы продали во время голода, а икона сохранилась. Дочь Серафиму и сына Валентина матушка отдала в семьи к знакомым, а Александру в детский дом, так как боялась преследований и не на что было жить. Примерно через год Мария забрала детей и жила с ними в квартире своей сестры до самой своей смерти в 1959 году в возрасте 74 лет. Всю жизнь семья боялась репрессий. Валентина вызывали, выясняли его взгляды и почему фамилия такая – Молитвословов».
Были репрессированы в годы гонений также четверо родных братьев отца Петра священники Павел, Михаил и Николай Молитвослововы, Сергей Алексеевич Молитвословов и его племянник священник Александр Павлович Молитвословов.
Два расстрелянных в Юрьевском уезде священника – Александр Соловьев и Петр Молитвословов были уроженцами Владимирской земли. Третий – отец Николай Лосев, лишь за год до трагических событий оказался в этих краях. Благодаря кратким сведениям из Владимирских епархиальных ведомостей[9] и сохранившемуся в Архиве г. Москвы его личному делу из фонда Московской духовной академии[10] удалось узнать о его жизненном пути.
Николай Алексеевич Лосев родился 5 февраля 1873 года в селе Сушки Спасского уезда Рязанской губернии. Родителями его были священник с. Сушки протоиерей Алексей Харлампиевич (ок. 1830 г.р.) и Екатерина Семеновна Лосевы.
8 февраля 1873 года Николай был крещен в церкви села Сушки священником собора г. Спасска Иаковом Кирилловичем Сахаровым, который также был его восприемником при крещении вместе со старшей сестрой Николая Екатериной Алексеевной Лосевой.
20 июня 1896 года окончил полный курс Рязанской духовной семинарии со свидетельством 2 разряда.
10 сентября 189 года постановлением Спасского Уездного отделения Епархиального Училищного Совета был утвержден учителем Сушкинской церковно-приходской школы, и занимал эту должность до определения во священника 15 января 1902 года.
3 марта 1902 года епископом Рязанским Полиевктом Николай Алексеевич Лосев был рукоположен во священника к Воскресенской церкви села Сушки Спасского уезда, на место своего отца. С 6 сентября того же года он исполнял обязанности заведующего и законоучителя в Сушкинской и Засецкой церковно-приходских школах. 8 марта 1912 года был награжден скуфьей.
Детей у отца Николая с женой Зинаидой Ивановной (ок. 1891 г.р.) не было.
Желая продолжить образование, в июле 1917 года с разрешения Епархиального начальства священник Николай Лосев подал документы для поступления в Московскую духовную академию. В начале 1918 года Рязанской Духовной Консисторией в связи с обучением в Академии он был почислен за штат.
В голодное послереволюционное время, не имея возможности найти средства для своего существования, отец Николай стал искать возможность устроиться на приходское служение поблизости от Сергиева Посада.
28 марта/10 апреля 1918 года, будучи студентом 2 курса Академии, он был назначен временно священником в церковь с. Иванова Судогодского уезда Владимирской губернии. В апреле 1918 года обратился к Архиепископу Симбирскому Вениамину с прошением об определении его на священническое место в Симбирской епархии, на что было дано разрешение от Совета Академии, но только на вакационное время. 11/24мая того же года назначен временно священником в Никольскую церковь села Глотово Юрьевского уезда Владимирской губернии.
24 августа 1918 года священник Николай Лосев обратился с прошением к ректору Духовной Академии Анатолию Петровичу Орлову с просьбой отпустить его на 10 дней для поездки во Владимирскую епархию, чтобы купить хлеба, т.к. у него полностью кончились пищевые продукты.
К лету 1919 года отец Николай также служил в церкви села Глотова Юрьевского уезда, где 17 июля и был арестован карательными отрядами, посланными для подавления антисоветского мятежа в Юрьевском уезде. Его обвиняли в том, что 11 июля 1919 года он служил молебен на площади села Глотова «в честь победы белогвардейцев», а также благословлял крестьян идти в поход для освобождения от большевиков города Юрьева-Польского. Дал подписку в том, что «действительно служил молебен против Советской Власти чтобы дезертиры заняли город Юрьев 1919 – 11 июля».
Командирами Карательных отрядов священник Николай Лосев как контрреволюционер был приговорен к расстрелу. В тот же день, 17 июля 1919 года, в 7 часов вечера приговор привели в исполнение.
АКТ
1919 г. 17 Iюля. Мы нижеподписавшиеся Командир всех Кар[ательных] Отрядов тов. Афонский, Председатель по борьбе с дезертирством тов. Анисимов, Ком[андир] Отряда Слепнёв, Командир Брон[евого] Отряда Дьячков, Политический Комиссар 35 Стр[елкового] Тверского Полка Смешков, Ком[андир] Брон[евого] Отряда Жирнов, Ком[андир] Отр[яда] Абросимов и Уполномоченный К. Константинов составили настоящий акт в том, что священник села Глотово Симск[ой] Вол[ости] Ник. Ал. Лосев 11 Iюля служил на площади молебен в честь победы банд белогвардейцев, кроме того тоже благословлял крестьян идти в поход на Юрьев, [что] подтверждают Председатель Симского Вол[остного] Совета Морев, граждане села Глотово Ив. Лучков (первый кулак), Лучков Дмитрий того-же (так в тексте — прим. С. Х.) села, и подлежит заключению. Все Командиры Отрядов постановили: священика (так в тексте – прим. С. Х.) Лосева как контралевор. (так в тексте – прим. С. Х.) и врага Советской власти растрелять (так в тексте – прим. С. Х.). Приговор приведён в исполнение в 7 час. вечера 17 iюля [19]19 г.
Ком[андир]
Карательных Отрядов Афонский
Председ[атель]. по борьбе с дезер[тирством] Анисимов
Ком[андир] Отряда Слепнёв
[Командир Отряда] Абросимов
Ком[андир] Брон[евого] Отряда Дьячков
Политком 35 Стрел[кового] Тверск[ого] полка Смешков
Уполномоченный К. Константинов
Ком[андир] Броневого Отряда Жирнов.
Подтверждают свидетели своими подписями:
И.
Лучков
Дмитрий Лучков.
Действительно служил молебен против Советской Власти чтобы дезертиры заняли город Юрьев 1919 – 11 июля.
В чём подписуюсь свящ[енник] Лосевъ[11].
Жизнь отца Николая закончилась вдали от родины. Но сведения о его трагической кончине, судя по всему, дошли до его родного села в Рязанской области, где спустя десятилетия старожилы вспоминали, что священник Николай Лосев был арестован и расстрелян в 1919 году. Вот только место его расстрела уточнить уже никто не мог.
В книге С. Хламова[12] есть также информация о расстрелянном за служение молебна для восставших священнике села Сима Юрьевского уезда: «Священники округи поддержали восставших. В Симе состоялся молебен и благословение. За это впоследствии местный батюшка был расстрелян карательным отрядом». Однако ни в книге, ни в списках расстрелянных имени симского священника нет. А по воспоминаниям Бориса Викторовича Прозоровского, внука протоиерея Николая Федоровича Молчанова[13] из села Сима, угроза расстрелять священника исполнена не была: «Возле его дома стоял броневик с пулемётом, направленным в окна дома; в течение месяца Николай Федорович был заложником вместе с другими видными симскими жителями (в том числе и с В.В. Прозоровским) и ожидал расстрела после подавления Юрьев-Польского антибольшевистского восстания, когда были казнены его участники». И уже позже вместе с другими священнослужителями отец Николай Молчанов был послан на заготовку леса и дров и выполнение других принудительных работ по приказу местного волостного совета[14].
Но нужно принять во внимание, что в селе Сима приход был большой, и в клире числилось 2 священника. С 1913 по 1918 год, кроме Молчанова, священником был Алексей Федорович Добролюбов[15], на 1923 вторым священником числился уже Сергей Горский. Дальнейшая судьба отца Алексия Добролюбова остается в настоящее время неизвестной.
В списках «обложенных… за участие в мятеже и расхищении казённого имущества» штрафами находятся имена двух священников — села Кинобола Николай Алексеевич Добронравов и Иван Сергеевич Касаткин, каждый из них был наказан на сумму в 5000 рублей.
Но если о первом из них немало сведений, то личность второго установить проблематично. Вероятно, потому, что вкралась ошибка в отчестве. Священника Ивана Сергеевича Касаткина в Юрьевском уезде не было, но протоиерей Иван Дмитриевич Косаткин 1854 года рождения был священником Георгиевского собора г. Юрьева-Польского, жил в доме № 4 на ул. Большой Московской[16] (к 1925 г. д. № 8 по ул. 3 Интернационала)[17]. Вероятно, именно он и был оштрафован за некое «участие в мятеже». По летописи Георгиевского собора[18]об отце Иоанне Косаткине известно, что он окончил Владимирскую духовную семинарию со званием студента (в 1876 году) и был учителем Суздальского духовного училища (по русскому языку), посвящен во священника к собору 1 мая 1883 года; 7 января 1892 г. награжден фиолетовой скуфьей, в 1897 г. камилавкой, 14 апреля 1904 г. – наперсным крестом от Синода, в 1910 году – орденом св. Анны 3 степени; в 1915 году возведен в сан протоиерея. В послереволюционные годы отец Иоанн, как и все служители Церкви, был лишен избирательных прав. К 1930 году, он вероятно, уже скончался, так как в списках «лишенцев» по г. Юрьеву-Польскому уже не значился.
А другого оштрафованного в 1919 году священника, Николая Добронравова, в последующие годы ожидали новые, гораздо более серьезные гонения. В том же селе Кинобол он был арестован в 1929 году (приговорен по 58 статье УК к 3 годам лишения свободы), а затем 22 октября 1940 года (приговорен по 58 статье УК к 10 годам лишения свободы). Николай Алексеевич Добронравов родился 10 марта 1882 года в селе селе Ново-Николаевском Юрьевского уезда, где его отец был псаломщиком. 26 июня 1900 года окончил полный курс Суздальского духовного училища, а в 1901 году обучался в Санкт-Петербургской Императорской Придворной певческой капелле. 29 сентября 1903 года Николай Добронравов был определен исполняющим должность псаломщика в родное село Ново-Николаевское, на место умершего отца и назначен учителем грамоты в школе того же села. 10 марта 1904 года определен на штатное диаконское место к Воскресенской церкви г. Юрьева-Польского. 5 декабря того же года назначен учителем пения в Юрьевском городском приходском училище, с 6 сентября 1906 года был учителем пения также в Юрьевском городском 3-хклассном училище. В клировой ведомости 1908 года ему дана следующая характеристика: «Читает и поет хорошо, катехизис и устав знает порядочно, поведения очень хорошего». 30 марта 1916 года отец Николай был определен во священника к церкви села Кинобол Юрьевского уезда, где и встретил все последующие испытания.
Безусловно, одобрять советскую власть священники, видя происходящее в стране, не могли (даже если в последующие годы в своих анкетах «страха ради» указывали свое сочувствие к ней). Но насколько они поддерживали восстание 1919 года, судить по имеющейся минимальной информации сложно.
Приведу мнение правнучки отца Петра Светланы Борисовны Молитвослововой на происходившие в 1919 году события: «На мой взгляд, о. Петр стал срывать со стен храма прокламации, за этим занятием его застали красноармейцы и расстреляли на месте. А чуть позже приклеили обвинение. Ни в каком восстании он участия не принимал и не мог принять. Никак не вяжется ни с его жизнью, ни с его мировоззрением».
За служение молебна с призыванием помощи Божией в походе на Юрьев-Польский был расстрелян священник села Глотова Николай Лосев. Добровольно ли он согласился его совершить, можно ли было отказаться – вероятно, мы этого уже не узнаем. Но другой вариант развития событий в похожей ситуации виден в материалах следственного дела 1922-23 года[19] в отношении священника села Горок Юрьевского уезда Павла Николаевича Покровского.
Павел Покровский родился в 1888 году в селе Рязанцеве Елизаровской волости Переславского уезда Владимирской губернии, где его отец Николай Васильевич Покровский был священником. Окончил 4 класса Владимирской семинарии, сначала был псаломщиком, а затем диаконом в селе Завалино Покровского уезда. В сан священника рукоположен к церкви села Горки Юрьевского уезда в октябре 1917 года. К 1922 году у него с матушкой было 4 детей.
В 1919 году священник Павел Покровский находился под следствием ЧК по подозрению в участии в восстании, но был оправдан, в том числе благодаря полученному от крестьян одобрительному отзыву. В августе 1921 года Начальник Александровского Политбюро отправил донос во Владгубчека, в котором просил принять меры в отношении двух проживающих в селе Горках Юрьевского уезда «двух белогвардейцев, принимавших активное участие с оружием в руках во время Юрьевскаго восстания 1919 года» — священника и бывшего волостного писаря Николая Финогенова. В доносе указывалось, что поп села Горок «в момент ликвидации восстания умело затушевал следы своего участия тем, что со стороны крестьян пользовался блестящим авторитетом как их искренний защитник» и при разбора дела они «о духовном пастыре попе дали одобрительный приговор, который сыграл главенствующую роль в сторону оправдания»[20].
Поводом к возобновлению дела спустя 2 года стала ссора священника Покровского с Николаем Финогеновым из-за проезда по бывшей церковной земле. В азарте публичной брани они дошли до взаимных обвинений в антисоветчине: писарь упрекал отца Павла – «ты сволочь, белогвардеец, бегал в Юрьевское восстание с наганом, за что был бы разстрелян», если бы крестьяне не дали одобрительный приговор. А от него в ответ Финогенов услышал: «ты, с своей стороны, брат, тож молчи и много не распространяйся, иначе тебе не слаще моего будет, ибо ты в то время был ключником и отправлял Барское имущество». Этот разговор и передал в Политбюро бдительный милиционер села Горок Федор Голубев.
До конца сентября 1922 года велось следствие, в ходе которого были допрошены многие очевидцы событий 1919 года в селе Горках и даже проведена очная ставка. Священника все помнили хорошо, «потому, что он среди других выделялся, как одеждой, так и внешним видом»[21] и часто приходил к амбару, где сидели арестованные, «как видно, из любопытства», и рассказывал что-нибудь, когда их отпускали на улицу.
Вопрос держал ли отец Павел во время восстания револьвер в руках, разрешился довольно быстро: он действительно брал в руки наган на несколько минут у Начальника штаба восставших своего односельчанина Студнева, «как старый охотник», чтобы посмотреть[22].
Но обвинения в служении молебна для восставших священник Покровский категорически отверг: «В то время все повстанцы просили меня отслужить молебен, но я категорически отказался, указывая им на плоды Ярославскаго возстания, признавая и указывая им на то, что это и безсмыслено и противозаконно»[23]. Показания священника единогласно подтвердили все свидетели по делу. Вот несколько вариантов изложения его отказа служить молебен:
«Как-то один раз, Покровский разсказал, что в то время когда он учился, в 1905 году (в его учебном заведении) было возстание и сказал, что правительственные войска тогда нас пытали. Потом он перешел к Юрьевскому возстанию и указал, что возстание это безцельное, безразсудное»[24].
«На собрании, когда говорили все, чтобы идти в Юрьев сменить власти, Покровскому предложили служить напутственный молебен, но он отказался и стал говорить с трибуны, что убейте меня, а служить я не буду»[25].
«Покровского мужики просили отслужить молебен, но он отказался»[26].
«Тут мужики предлагали Покровскому отслужить напутственный молебен, но он отказался, говоря, что лучше меня убейте, но я служить не буду. Тогда заставлять его не стали, кто-то крикнул «давайте помолимся так», и все встали на колени и стали креститься…»[27]
Прокурор выдвинул обвинения против отца Павла по 58 статье УК. 1 февраля 1923 года дело рассматривалось во Владимире в Губсуде, затем 15 марта в Губтрибунале, а 15 июля 1923 года Народным судом в г. Юрьеве-Польском П.Н. Покровский был оправдан[28].
Несмотря на то, что отец Павел осужден не был, произошедшие события, судя по всему, оказали немалое влияние на его дальнейшую судьбу. Священническое служение он, вероятно, оставил. Кстати, уже в 1922 году, в отличие от 1919-го, он был с короткими волосами, не желая выделяться. Во всяком случае, в числе духовенства ни в селе Горках, ни вообще на Владимирской земле в последующие годы Павла Покровского не было.
Полный текст сборника «Наше Ополье» № 26 2019 год
[1] http://nasheopolie.ru/forum/index.php?/topic/19-зелёное-движение-в-ополье-1918-1923-гг/page__st__40?s=9b3005eeacfe6cce40c032d71f4ab801
[2] Юрьевские известия. Орган Юрьев-Польского Совета Рабочих, Крестьянских и Красноармейских Депутатов, № 19 от 23 июля 1919 г.
[3] ГАВО ф.556, оп.111, д.1125 Ведомости о церквях Юрьев-Польского уезда за 1908 год, л. 91об. – 92.
[4] Владимирские епархиальные ведомости за 1913 год № 11 л. 50
[5] В конце июля священническое место в Малом Петровском было уже праздно (ВЕВ 1913 год № 30)
[6] Владимирские епархиальные ведомости за 1917 год № 38 л. 337
[7] Владимирские епархиальные ведомости за 1919 год № 3 л. 19.
[8] Ошибка в воспоминаниях – в г. Юрьев-Польский.
[9] ВЕВ 1918 год № 6 с.42, № 9 л. 63
[10] Центральный Исторический архив Москвы. Ф. 229 Оп. 4 д. 2175. Личное дело студента Московской Духовной Академии Николая Алексеевича Лосева, на 13 л.
[11] ГАВО, ф. П-46, оп. 1, д. 360, лл. 76 -76 об., публикация С.Ю. Хламова на сайте «Наше Ополье».
[12] Хламов С.Ю. История про Юшку-бандита, «Зелёную зыбь» и писателя Тимофея Дмитриева. Историко-документальный очерк. М.: С/В. 2010. – публ. http://nasheopolie.ru/forum/index.php?/topic/19-зелёное-движение-в-ополье-1918-1923-гг/page__st__60
[13] Молчанов Николай Федорович (21.10.1863 – 20.07.1946), сын священника с. Забелино Юрьев. у., священник с. Сима Юрьевского уезда с 1888 по 1924 год. Будучи вдовцом с 1902 года, снял сан священника и женился в 1924 г. на крестьянке.
[14] Сведения предоставлены Мариной Вадимовной Ахмадщиной, внучкой Б. В. Прозоровского.
[15] Алексей Федорович Добролюбов р. 30.01.1880 г., сын псаломщика с. Сима Юрьевского у. Окончил ВДС в 1904 году; был диаконом-псаломщиком Спасской церкви реального училища г. Иваново-Вознесенска до января 1907 г., в 1907 г. рукоположен во священника к Казанской церкви с. Степаново Александровского уезда, 7.01.1913 г. перемещен в с. Симу Юрьевского уезда. К Пасхе 1917 г. награжден набедренником. Жена с 30.08.1904 г. Екатерина Никоновна (1878 г.р., дочь священника Никона Дмитриевича Миловского, сестра священника с. Мошнина Василия Никоновича Миловского, окончила Ив.-Вознес. гор. женск. уч). Дочери Анна и Елизавета. Брат Александр 1864 г.р. – протоиерей в г. Москве, репрессирован.
[16] ГАВО ф. 556, оп. 111, д. 1125. ГАВО ф. Р-357 оп.1 д. 1081 л. 120об.-121
[17] ГАВО ф. Р-307 оп.4 д. 36 Списки лиц, лишенных избирательных прав по уездам 1 окт 1925 г. – 30 сент 1926 г, на 429 лл. Л.398 об.
[18] Юрьев-Польский историко-архитектурный музей, Церковно-приходская летопись Юрьевского Георгиевского собора, л. 15, 18 об., 21, 24 об., 28, 32.
[19] ГАВО ф. Р-472 оп. 9 д.25
[20] ГАВО ф. Р-472 оп. 9 д.25 л. 4.
[21] ГАВО ф. Р-472 оп. 9 д.25 л. 38, показания свидетеля В.С. Антипина.
[22] ГАВО ф. Р-472 оп. 9 д.25 л. 17 об. и л. 36, показания обвиняемого П.Н. Покровского.
[23] ГАВО ф. Р-472 оп. 9 д.25 л. 17 об.
[24] ГАВО ф. Р-472 оп. 9 д. 25 л. 37об. — 38, показания свидетеля В. С. Антипина
[25] ГАВО ф. Р-472 оп. 9 д. 25 л. 41, показания свидетеля К.Н. Кесарева.
[26] ГАВО ф. Р-472 оп. 9 д. 25 л. 41 об., допрос свидетеля В.Г. Миронова.
[27] ГАВО ф. Р-472 оп. 9 д. 25 л. 42, показания свидетеля Г.В. Кондратьева.
[28] ГАВО ф. Р-472 оп. 9 д. 25 л. 86 – 86 об.